• 1449
• 4

Безнадежная романтика

Романтизм – это не только «нечто, связанное со страстями» стихи с месяцем над ночным озером, полным русалок.

Романтизм – это не только «нечто, связанное со страстями» стихи с месяцем над ночным озером, полным русалок. Это еще и, например, своеобразный тип парков, имений XIX века, особый способ медитативных прогулок ними. Ощутить все прелести эмоциональной путешествия можно, в частности, в таких бывших барских усадьбах, как Тростянец и Сокиринцы, в Черниговской области.

Среди «складок местности»

Стройная белая беседка – один из символов сокиринецької усадьбы Галаганов. Такой постройке в романтическом парке годится прятаться за какими-нибудь холмами и неожиданно из-за них выныривать. Вообще, стремительные изменения пейзажей и «складок местности» здесь должны быть непременно. Они символизируют так же быстрые метаморфозы настроения человека и мира. От залитых солнцем лужаек к темных заросших оврагов. От просторных горизонтов до укромных уголков с лабіринтово-закрученными дорогами. От радости за меланхолия к печали. В настоящем романтическом единении с природой. В характерной, опять-таки, романтической раздвоенности и разорванности.

Это все начинается уже на традиционных въездных аллеях. В Сокиринцах (Сокиринецкий архитектурно-парковый комплекс) она довольно узкая, и из него открывается ограниченный, немного таинственный вид на дворец: замечательная и не слишком ухоженное здание в стиле ампир как будто смотрит на тебя из-за деревьев. А дальше, уже перед самым фасадом, растения «расступаются», чтобы открыть путешественнику всю красоту барского имения, придать обстановке торжественного настроения.

Так же важны эти «новоселье» и в нынешнем Тростянецком дендропарке. Правда, здесь, к сожалению, не сохранился дворец (уничтожили в январе 1918 года – такое датирование не оставляет сомнений в том, кто именно это делал или по крайней мере санкционировал праздник вандализма), а его сомнительной «заменой» справа от аллеи видится уже новейший бюст основателя парка – Ивана Скоропадского, с немного забавными бакенбардами. Аллея в Тростянце выводит не на торжественное расширения пространства, а на несколько мрачное перепутье.

Обширные пруды с лебедями и утками разрезают Тростянецкий парк на отдельные секторы. Одна из этих водоемов, короче, имеет чудное название Куциха. На их берегах вырастают холмы и рукотворные горки – Лохматая, Сторожевая, Дедова. Даже маленькие объекты благодаря системе троп обустроено так, что вы обойдете их несколько раз с разных сторон, и виды при этом будут каждый раз другие, как и акценты на тех или иных экзотических или местных растениях, которых в Тростянце очень много.

Стал в Сокиринцах заметно больше. Здесь он не разделяет пространство, а является центром, к которому все тяготеет и стремится. Летом в нем, несмотря на подозрительную изумрудную зеленавість воды, даже можно успешно купаться – тоже ничего себе медитативное занятие. А окружающие рельефы и цвета гармонично складываться в формы, которые, по замыслу учредителей, должны наводить на размышления о любви, дружбе, навевать воспоминания и эмоции, особенно важные для романтизма. Это «гармоничное составление» проделывали в XIX веке настолько четко, что было предначертано все или почти все эффектные виды. Именно поэтому самые разные фотографы и художники, которые посещают эти романтические парки, возвращаются из них с почти одинаковыми пейзажами: других просто нет.

Колонны и руины

Одним из таких заранее определенных парковых элементов является «колонна печали». Обычно усеченная сверху, возле которой романтически настроенный путешественник, гость или хозяин поместья может задуматься над мимолетностью всего сущего и прежде всего своей собственной жизни. И Тростянец и Сокиринцы дают прекрасные образцы таких памятников. Если в первой из этих усадеб колонна только классически возвышается на холме, рядом с лавкой для уединения, то во второй она еще и имеет трогательную историю. Это не просто «колонна печали», но и могила графского собаки, спрятанная на крохотной, тихой поляне. Дополнительный повод для размышлений о «вечные темы», дружбу, любовь и смерть. Мало какая эпоха и стиль умели так убедительно, как романтизм, предоставлять волшебного шарма, казалось бы, тривиальным, само собой разумеющимся и пафосным вещам.

Или так называемые романтические руины и использование настоящих или искусственных исторических цитат. Они могли символизировать ностальгию, идеализированное и естетизоване представление о прошлом. Скажем, в Сокиринцах владельцам имения, Галаганам, пришлась по душе идея соорудить мостик в готическом духе. Его, кстати, не сразу и найдешь – многие из посетителей комплекса возвращается домой, не увидев никакой готики. Однако, если идти направо от беседки и ориентироваться по условным, но более-менее сносным планом (здесь такие продаются), выйти на мостик не будет большой проблемой. Симпатичная и очень заброшенная конструкция может служить местом для рискованных упражнений на ловкость и чувство равновесия.

В Тростянце похожую «историческую» функцию выполняет, например, «скифская баба». А еще больше – могила самого Ивана Скоропадского. Это эффектный светлый прямоугольник без всяких религиозных символов, зато сзади он имеет на себе такую надпись: «Любезный прохожий! Сад, в котором ты гуляешь, насажен мной. Он служил мне утешением в моей жизни. Если ты заметишь беспорядок, ведущий к уничтожению его, то скажи об этом хозяину сада: ты сделаешь доброе дело». Есть еще легенда, будто внизу, в подземелье, на четырех цепях висит гроб Скоропадского.

Правду говоря, после его смерти сад и имение в целом претерпели немало беспорядков, и насколько здесь помогло обращение к «хозяина сада», большой вопрос. Благодаря событиям ХХ века, «романтическими руинами» стали все уцелевшие хозяйственные и технические здания. А рядом уже начинают возводить что-то новое и подозрительное. То же самое можно сказать и о Сокиринцы, которые совсем потеряли свои церкви, а главный дворец, красивый и мощный, явно чувствует себя очень истощенными. В нем сейчас размещены аграрный лицей и несколько небольших музейных комнат, посвященных кобзарству, этнографическим особенностям, истории этих мест, а также семье Галаганов. На широком пути от дворца к беседке напротив старинного платана стоят лестницы и турники для физкультуры.

Скелеты в семейных шкафах

Не последнее, чего автоматически надеется ли не каждый гость такого имения, – узнать что-то загадочное, странное или скандальное о его обладателей. Лучше всего с этим делом в Сокиринцах. Самую главную волнующую романтическую историю здесь расскажет экскурсовод в упомянутом мини-музейчике, хотя вообще о ней немало написано в различных книгах и в интернете. Называется она «проклятие Галаганов». Предок основателя Сокиринце Павла Галагана полковник Гнат Галаган был среди той части украинской старшины, которая в дни русско-шведской войны не пошла за Мазепой, а поддержала московскую армию. Точнее, не просто был среди них, а снискал недобрую кровавой славы за чрезвычайно жесткую расправу над запорожцами-мазепинцами. Легенда утверждает, что именно после этого кто-то из чародеев проклял род Галаганов вплоть до седьмого колена. И действительно, в седьмом колене 16-летним умер последний потомок полковника Павел. Именно в его память учредили знаменитую Коллегию Павла Галагана. Попутно следует отметить, что Галаганы были родственниками (хотя и не очень близкими) Василия Дунина-Борковского, который, за черниговскими преданию, после смерти любил вставать из гроба.

Впрочем, пусть эти легенды не помешают вам посмотреть и на вполне материальные памятные вещи из галагановского имения – остатки коллекции художественных произведений (в частности, очень симпатичный вертеп), коллекции оружия и недобитые статуи.

Что же до Тростянца, то у него тоже есть свой родовой рок, хоть, может, и не озвученный в виде какого-нибудь проклятия. Род Скоропадских дал Украине двух гетманов, и, что характерно, оба они пришли к власти в совершенно безнадежный для Родины момент, оба не имели никаких шансов изменить ситуацию к лучшему. Как Иван Скоропадский в XVIII веке, провозглашенный гетманом сразу после «измены» Мазепы, был лишь исполнителем воли сумасшедшего русского царя Петра i и мог разве что тихо не одобрять самых одиозных мероприятий, так и Павел Скоропадский в 1918 году пытался обуздать революционный хаос средствами, эффективными, как бензин во время тушения пожара.

Записи в альбоме

Богатая, почтенная романтическая усадьба была немыслима без визитов выдающихся художников-«демиургов» и других заметных деятелей своего времени. Ездили такие и в Тростянец и Сокиринцы. В Скоропадских, к примеру, гостил известный историк, публицист, этнограф, композитор и поэт Николай Маркевич. Месяцами здесь жил художник Николай Ге. В домашнем театре выступал композитор и пианист Владислав Заремба. Постоянными гостями Галаганов были Тарас Шевченко и Пантелеймон Кулиш, композитор Николай Лысенко и художник Лев Жемчужников.

А еще в Сокиринцах регулярно выступал, да и жил неподалеку знаменитый тогда кобзарь Остап Вересай. Фигура малограмотної, но талантливого человека с найубогішої части общества, которую поддержали богатые владельцы поместья, напоминает о том, каким было обособленным жизни семей вроде Галаганов и Скоропадских от жизни большинства народа. Этот факт и сегодня мешает некоторым наслаждаться красотами старинных имений, – мол, неэтично, построен рабской, крепостной силой. Действительно, роскошь усадеб потомков украинской шляхты и старшины держалась не в последнюю очередь на угнетении крестьян. Но если это повод игнорировать культурную ценность имений, то с таким же успехом надо отбросить и все наследство, например, Римской империи или Древней Греции, нечего уже и говорить о египетские пирамиды.

1. Тамтур
2. Новости